Православный Приход храма
иконы Божией Матери
"Всех скорбящих радость "
г. Канаш ЧР Канашской Епархии
Русской Православной Церкви
(Московский Патриархат)

В.А. Никифоров-Волгин. ДВЕНАДЦАТЬ СТРАСТНЫХ ЕВАНГЕЛИЙ

"До звона к чтению Двенадцати Еван­гелий я мастерил фонарик из красной бу­маги, в котором понесу свечу от страстей Христовых. Этой свечой мы затеплим лампаду и будем поддерживать в ней неу­гасимый огонь до Вознесения.

- Евангельский огонь, - уверяла мать,- избавляет от скорби и душевной затеми!Фонарик мой получился до того лад­ным, что я не стерпел, чтобы не сбегать к Гришке, показать его. Тот зорко осмо­трел его и сказал:- Ничего себе, но у меня лучше!При этом он показал свой, окованный жестью и с цветными стеклами.

- Такой фонарь, - убеждал Гриш­ка, - в самую злющую ветрюгу не погас­нет, а твой не выдержит!
Я закручинился: неужели не донесу до дома святого огонька? Свои опасения поведал матери. Она успокоила.
- В фонаре-то не хитро донести, а ты попробуй по-нашему, по- деревенскому,­ в руках донести. Твоя бабушка, бывало, за две версты, в самую ветрень, да полем, несла четверговый огонь и доносила!

Предвечерье Великого Четверга было осыпано золотистой зарей. Земля холо­дела, и лужицы затягивались хрустящей заледью. И была такая тишина, что я услышал, как галка, захотевшая напить­ся из лужи, разбила клювом тонкую за­морозь.
- Тихо-то как! - заметил матери.Она призадумалась и вздохнула:
- В такие дни вceгдa ... Это земля со­страждет страданиям Царя Небесного! ..

Нельзя было не вздрогнуть, когда по тихой земле прокатился круглозвучный удар соборного колокола. К нему при­соединился серебряный, как бы грудной звон Знаменской церкви, ему откликнулась журчащим всплеском, Успенская церковь, жалостным стоном - Влади­мирская и густой воркующей волной ­Воскресенская церковь.От скользящего звона колоколов го­род словно плыл по .голубым сумеркам, как большой корабль, а сумерки колыха­лись, как завесы во время ветра, то в одну сторону, то в другую.Начиналось чтение Двенадцати Еван­гелий. Посередине церкви стояло высо­кое Распятие. Перед ним аналой. Я встал около креста, и голова Спасителя в тер­новом венце показалась особенно изму­ченной. По складам читаю славянские письмена у подножия креста: «Той язвен бысть за грехи наши, и мучен бысть за беззакония наша».Я вспомнил, как Он благословлял де­тей, как спас женщину от избиения кам­нями, как плакал в саду Гефсиманском, всеми оставленный,- и в глазах моих засумерничало, и так хотелось уйти в монастырь... После ектений, в которой трогали слова: «О плавающих, путеше­ствующих, недугующих и страждущих Господу помолимся» - на клиросе запе­ли, как бы одним рыданием:«Егда славнии ученицы на умовении вечери просвещахуся».

У всех зажглись свечи, и лица людей стали похожими на иконы при лампад­ном свете,- световидные и милостивые.Из алтаря, по широким унывным раз­ливам четвергового тропаря вынесли тя­желое, в черном бархате Евангелие и по­ложили на аналой перед Распятием. Все стало затаенным и слушающим. Сумерки за окнами стали синее и задумнее. С неутомимой скорбью был положен «начал» чтения первого Евангелия «Сла­ва страстем Твоим, Господи». Евангелие длинное-длинное, но слушаешь его без тяготы, глубоко вдыхая в себя дыхание и скорбь Христовых слов. Свеча в руке ста­новится теплой и нежной. В ее огоньке тоже живое и настороженное.

Во время каждения читались слова, как бы от имени Самого Христа. «Людие Мои, что сотворих вам, или чем вам стужих, слепцы ваша просветих, прокаженныя очистих, мужа суща на одре возставих. Людие Мои, что сотворих вам и что Ми воздаете? За манну желчь, за воду оцет, за еже любити Мя, ко кре­сту Мя пригвоздиша». В этот вечер, до содрогания близко, видел, как взяли Его воины, как судили, бичевали, распинали и как Он прощался с Матерью.

« Слава долготерпению Твоему, Госпо­ди». После восьмого Евангелия три лучших певца в нашем городе встали в нарядных синих кафтанах перед Распятием и запе­ли «светилен».« Разбойника благоразумного во еди­нем часе раеви сподобил еси, Господи; и мене Древом,- крестным просвети и спа­си».

С огоньками свечей вышли из церкви в ночь. Навстречу тоже огни - идут из других церквей. Под ногами хрустит лед, гудит особенный предпасхальный ветер, все церкви трезвонят, с реки доносится ледяной треск, и на черном небе, таком просторном и божественно мощном, мно­го звезд.
- Может быть, и там ... кончили чи­тать Двенадцать Евангелий, и все святые несут четверговые свечи в небесные свои горенки...